Первая советская водородная бомба, освоенная серийным производством и принятая на вооружение стратегической авиации.
8 марта 1950 году Советский Союз официально объявил о существовании «изделия 501» — атомной бомбы.
Когда июне 1950 года на Корейском полуострове началась печально знаменитая Корейская война, мало кто в мире отказывался от мысли, что это столкновение, в которое практически сразу втянулись США и СССР, может перерасти в атомную войну. Ядерное оружие к этому времени превратилось в общемировую фобию, и любой более-менее заметный вооруженный конфликт немедленно рассматривался с точки зрения возможного перерастания из обычной войны в атомную. Но ни тогда, ни когда-либо позже ничего подобного не случилось. И залогом тому был ядерный паритет — равновесие в возможностях двух супердержав, СССР и Америки, вести боевые действия с применением атомного арсенала. А формальной датой, когда такой паритет стал реальностью, была среда, 8 марта 1950 года. Именно тогда заместитель председателя Совета Министров СССР, маршал Советского Союза Климент Ворошилов впервые сообщил всему миру, что наша страна обладает собственным атомным оружием.
Формальной эта дата считается потому, что в действительности о том, что СССР получил собственную атомную бомбу, мир узнал гораздо раньше — 25 сентября 1949 года, когда ТАСС, всегда представлявший официальную точку зрения советского правительства на любые события, выступил с заявлением, что «Советский Союз уже открыл секрет атомного оружия, и он имеет в своем распоряжении это оружие». То сообщение было ответом на двухдневной давности выступление президента США Гарри Трумэна, который озвучил данные американских и британских спецслужб, зафиксировавших испытание первой советской атомной бомбы — РДС-1, состоявшееся еще 29 августа того же года.
Но только официальное заявление официального лица, прекрасно известного всему миру как личность, чрезвычайно близкая к генералиссимусу Иосифу Сталину, расставило все точки над «i». Как только наличие у СССР атомной бомбы подтвердил маршал Ворошилов, мировая политическая элита поняла: речь идет уже не о единичных экземплярах, как в августе 1945 года, а о полноценном арсенале. И, в принципе, это представление было недалеко от истины. После первого в СССР атомного взрыва, до конца 1949 года на опытном производстве, входившем в состав «атомного» КБ-11 — будущего Всесоюзного НИИ экспериментальной физике в Сарове, кузнице ядерного щита СССР, — успели изготовить еще два «изделия 501», они же бомбы РДС-1. В течение 1950 года на свет появились девять «пятьсот первых», а в 1951-м — сразу 18. И хотя советский атомный арсенал существенно уступал американскому, который в том же 1950 году, по известным на сегодняшний день данным, составлял четыре сотни ядерных бомб, наличие «оружия возмездия» сразу же остудило горячие головы за океаном, всерьез составлявшие планы атомной войны с СССР.
А дальнейшие события показали, что советские специалисты, конструкторы, инженеры и рабочие, действуя вместе с военными, способны с невероятной скоростью ликвидировать отставание в новой сфере вооружений. 12 августа 1953 года СССР провел первое испытание водородной бомбы, отстав от американских испытаний уже не на пять лет, а всего на 11 месяцев.
Диаметр 2 м, длина 8 м, масса 30 тонн. Бомба испытана в 1961 г. на полигоне «Новая Земля».
Причем если собранная в США терморядерная бомба представляла собой чисто лабораторный образец размером, с двух-трехэтажный дом, то СССР испытала уже готовое к применению боевое устройство, сбросив его с самолета-носителя. И наконец, когда 30 октября 1961 года на Новой Земле состоялись испытания советской Царь-бомбы — термоядерного «изделия» мощностью почти 60 мегатонн, полностью готового к серийному выпуску и применению — о превентивном ядерном ударе все предпочли забыть. Ведь всего за десяток лет советские ученые, инженеры и военные превратили свою страну из измученной войной державы, оказавшейся под угрозой уничтожения новым оружием, в страну, которая первой продемонстрировала свою способность выпускать то же оружие неограниченной мощности.
